Что ждет молодых людей, желающих посвятить свою жизнь науке? Может ли образование, полученное на периферии, служить трамплином к научным достижениям? Каким долгим может быть путь ученого до успеха? Ответы на эти вопросы дают молодые ученые химики Азамат Беданоков и Бетал Бештоев.
На страницах портала Адыгэ Хэку и других кавказских интернет ресурсов чаще всего мелькают имена спортсменов, общественников и деятелей культуры. Наука же и ее герои оказываются в тени. К сожалению, это во многом связано с теми негативными тенденциями, которые уже давно развиваются в научной среде и сфере высшего образования России. Все мы давно привыкли к мнению о низком качестве образования в региональных ВУЗах страны. Так ли это и имеют ли будущее те, кто решил получить диплом не «ради галочки», нам расскажут молодые ученые химики Азамат Беданоков и Бетал Бештоев.
Адыгэ Хэку: Азамат, вы с Беталом работаете в известном научном учреждении – в Научно-исследовательском физико-химическом институте им. Л.Я.Карпова. О работе в этом старом и уважаемом заведении мы поговорим чуть позже. А сейчас я хотел бы узнать о вашем образовании. Где вы учились, где получили высшее образование?
Азамат Беданоков: Я учился в Майкопе и окончил Адыгейский Государственный Университет в 1996 году. Дальше, как обычно для человека, решившего заниматься наукой, меня ждала аспирантура и докторантура.
А.Х: Это уже в Москве?
Азамат: Сначала аспирантура и докторантура в Нальчике, в Кабардино-Балкарском госуниверситете. Потом стажировка и работа в Институте элементоорганических соединений им. А.Н.Несмеянова РАН. А.Х: Бетал ты получил высшее образование в Нальчике? Бетал Бештоев: Я окончил Кабардино-Балкарский Государственный Университет и после этого поступил в аспирантуру в РХТУ им Д.И. Менделеева, работу выполнял в ИНЭОС, там с Азаматом мы и познакомились.
А.Х: Почему все-таки научная стезя? Это ведь сейчас не самое популярное направление. По бытующему в обществе мнению, ученым в России быть не просто: зарплаты низкие, поддержки от государства нет. Другими словами – наука не востребована.
Азамат: Я всегда занимался только тем, что мне интересно. Рисование, музыка, спорт, КВН. потом увлекся вопросом взаимодействия растений с окружающей средой, а потом «с головой» ушел в синтез и исследования полимеров. У меня и мама, и бабушка химики, дед профессор и основатель адыгской этнопедагогики. Получается, что я - потомственный ученый, химик в третьем поколении. Бетал: Еще в университете мне стало интересно создавать что то новое, появилась страсть к созиданию. Т.е. можно сказать, что я занялся наукой по зову души. Это – мое призвание.
А.Х: Как ваши семьи и друзья отреагировали, узнав, что вы предпочли книги по химии и пробирки занятию бизнесом или каким-нибудь другим более прибыльным профессиям?
Азамат: Родные меня поддержали, т.к. я продолжил семейную традицию. Так сложилось, что ученых у нас всегда уважали и не гнались за длинным рублем. У нас в семье всегда были определенные ценности и я ощущал одобрение и поддержку с самого начала своей научной карьеры. Бетал: Друзья удивились. Некоторые даже отговаривали, считая, что я выбрал абсолютно бесперспективное занятие. Кто-то предлагал заняться бизнесом. Но родные меня очень поддержали. Думаю, что без этой поддержки мне было бы очень тяжело.
А.Х: И тем не менее? Поддержка родных – это хорошо, но ведь были и трудности, и неустроенность. Как вы это преодолели?
Бетал: Несмотря на непонимание сверстников и их пессимистичные предсказания, мы все-таки добились кое-каких успехов. Работа нравится. Отдача от нее есть, как в научном, так и материальном плане. Однако, для того, чтобы встать на ноги и почувствовать себя устойчиво нам понадобилось целых семь лет упорного труда. Но это того стоило. К тому же, уверенность в будущем у нас была всегда, что очень сильно помогало преодолевать любые невзгоды.
Азамат: Конечно иногда было тяжело, как и любому, кто приехал из периферии в Москву. Бытовые проблемы, конечно, возникали, но была твердая уверенность в том, что делаешь, если хотите энтузиазм - мы буквально жили в лаборатории, полностью погруженные в исследовательский процесс, игнорируя различные «коммерческие» предложения или предложения уехать работать в США или Европу. Было очень интересно. Мы занялись новым направлением в материаловедении. В 2004 году о нанотехнологиях еще мало кто слышал (только узкий круг специалистов), а мы уже полным ходом разрабатывали новые подходы к получению полимерных нанокомпозитов в процессе синтеза. С 2006 года стало очевидно, что начали работать федеральные целевые программы по поддержке науки и молодых ученых. Это не реклама, это – действительно так.
А.Х: Чем вы занимаетесь сейчас?
Азамат: Мы основали Лабораторию супрамолекулярных соединений и многокомпонентных конструкционных материалов в НИФХИ им Л.Я.Карпова. Я являюсь заведующим лабораторией. Бетал – заместитель заведующего. Мы занимаемся разработкой новых полимерных материалов. Говоря проще, создаем полимеры с новыми улучшенными свойствами. Например, огнестойкие полимерные материалы, которые не выделяют токсичные вещества в условиях пожара, что очень важно для безопасности.
Бетал: Помимо научной, мы также занимаемся и административной деятельностью по развитию и внедрению инноваций. В Институте нами сформировано Управление инновационных проектов. Азамат совмещает должность завлаба с должностью начальника Управления, я также являюсь заместителем начальника Управления. В этом направлении тоже многое получается, нами развиваются и внедряются интересные проекты, которые, надеюсь, в будущем, послужат на благо отечественной науки и промышленности.
А.Х: Что бы вы могли посоветовать и пожелать тем молодым людям, которые выбирают между наукой и, например, бизнесом?
Азамат: Если ставить вопрос таким образом, то отмечу, что во всем мире инвестиции в свое образование всегда были самыми значимыми. И если в этом разговоре мы рассматриваем науку как инструмент достижения каких то материальных благ (видимо, как наиболее актуальный и понятный молодому поколению индикатор успеха), то нужно понимать, что научный поиск в итоге может перерасти в инвестиционную стадию, в производство. По такому принципу сегодня развиваются многие федеральные программы: научно-исследовательская работа (НИР) – научно-исследовательская опытно-конструкторская/технологическая работа (НИОКР) – коммерциализация. То есть от исследования к внедрению результатов исследования и промышленному масштабированию. И наша страна, и наша научная элита постепенно приходят к пониманию того, что наука без бизнеса не выживет. Поэтому, тем, кто решил заняться наукой сейчас, выбор будет сделать проще, т.к. выбирать придется не из противоположных направлений, какими они были еще 10 лет назад. Главное – терпение и настойчивость. Научный путь тернист и долог, но он стоит того, что бы по нему идти.
Бетал: 90е и начало 2000х не прошли для ученого сообщества бесследно. К сожалению, многое было разрушено, большое количество «светлых умов» уехало на Запад, научная работа утратила престиж. В итоге, сейчас в России наблюдается большой дефицит молодых научных кадров. Соответственно, на молодежь появился хороший спрос. Поэтому, в том числе, с 2006 года начали действовать федеральные программы по поддержке молодых ученых. Данные программы позволяют их участникам использовать свой научный потенциал на всем пути развития научного проекта: от формирования инновационной идеи – до промышленного внедрения результатов проведенных работ. Это не означает, что любой выпускник ВУЗа получит господдержку и станет участником такой программы. Для этого кандидат должен пройти конкурсный отбор. И если у человека есть идеи, он усидчив, не боится большого объема работы и трудностей, не «валял дурака» во время учебы в ВУЗе, а получал знания, то у него все получится: будет и поддержка, и перспектива.
// Адыгэ Хэку
Комментариев нет :
Отправить комментарий